В. В. Печатнов,

ст. преподаватель кафедры философии,

ученый секретарь Центра «Церковь и

международные отношения»,

магистр богословия

Проблемы глобализации "постсекулярного" сообщества

         Как известно, после второй мировой войны развитие международных связей привело к явлению, называемому глобализацией. Глобализация – это сложный феномен, который имеет как экономический, так и политический, культурный и интеллектуально-духовный аспекты. Однако в целом глобализацию можно охарактеризовать как процесс экономического, политического и культурного сближения народов в мировом масштабе.

         Этот процесс имеет определенные положительные стороны. Во-первых, создание всемирной компьютерной сети открыло из почти любой точки земного шара доступ к информационным и (до некоторой степени) также и культурным ресурсам всей планеты. Кроме того, интернет создает принципиально новые возможности для общения между людьми.

    Во-вторых, международные организации, такие как ООН, несмотря на возможность манипулирования ими, способствуют все-таки разрешению споров и конфликтов в различных регионах мира.  В-третьих, глобализация экономики сулит возможность стремительного экономического роста за счет обогащения национальных экономик технологическими достижениями других стран, увеличения мобильности капитала и за счет возможности реализации международных проектов.[1]

         Наконец, происходяшие в результате глобализации сближение людей, расширение возможностей для их общения, минимизация национальных и иных разделений между ними созвучны заложенному в самой человеческой природе стремлению к сближению и общению с другими. Энтузиазм, с которым люди приветствуют определенные проявления глобализации и саму идею мира как общего дома объясняются в большой степени тем, что эти явления и эта идея дают надежду на удовлетворение данного стремления, наивысшим выражением которого является поиск подлинного единения всех.

         В то же время процесс глобализации имеет невиданные доселе отрицательные последствия. Во-первых, глобализация экономики не только не привела к выравниванию уровня жизни и экономического развития в разных регионах мира, но напротив, увеличила пропасть между развитыми странами и странами "второго" и "третьего" мира. К началу XXI века на богатые страны, составляющие пятую часть всех государств, приходилось 86 % мирового ВВП, 82 % мировой торговли и 85.5 % частных сбережений. Эти страны использовали 85 % мировой древесины, 75 % обработанных металлов, 70 % энергии и 74 % мировых телефонных линий.[2]

         Во-вторых, транснациональные корпорации (ТНК), являющиеся двигателями глобализации, сосредоточили в своих руках невиданную власть, которой они пользуются бесконтрольно и, увы, беспринципно. Этому способствует и духовно-нравственная обстановка в мире. Ранее в цивилизованном мире существовали некие основные религиозные или этические принципы, обеспечивавшие какое-то равновесие и не терявшие свою ценность даже тогда, когда их попирали по "праву сильного". Сегодня ситуация изменилась. Принципы потеряли свое значение, и цивилизованный мир поклоняется экономической мощи и, в конечном счете, деньгам. И во имя денег ТНК и военно-промышленный комплекс США проводят в СМИ глобального значения грандиозные компании по дезинформации и "промыванию мозгов". Благодаря этому последняя война на Кавказе предстала перед миром как агрессия России против Грузии, а бомбардировки Югославии в 1999 г. были представлены как борьба за освобождение ее народа.

         В-третьих, из США и Западной Европы через глобальные СМИ и интернет в мире распространяется некая единая псевдокультура. Она удовлетворяет лишь самые примитивные человеческие запросы и открыто культивирует гедонизм и вседозволенность. Общение в рамках такой культуры на первый взгляд легко и широко, но на деле становится все более поверхностным и безличным. Когда общаешься лицом к лицу, еще можно встретить человека как личность. Когда разговариваешь по телефону, это уже становится почти невозможным (за что, если не ошибаюсь, телефон и не любил покойный Солженицын). Когда же обмениваешься краткими сообщениями по e-mail или SMS-ками, то это уже тень от тени подлинного человеческого общения.

         Да и при общении лицом к лицу в такой культуре происходит не встреча личностей, а, увы, продолжение компьютерного чата или вариации на темы низкопробных голливудских фильмов или хитов MTV. При всем сближении людей, которое приносит глобализация, единения между ними не происходит. И не происходит прежде всего потому, что отсутствует высший духовный ориентир, к которому бы все стремились.

         Происходит лишь внешняя уравниловка в форме американизации, когда молодежь по всему миру носит джинсы или короткие штанишки, если вчера они были модны в США, пьет колу, ест хотдоги, употребляет английские слова и выражения. А на фоне этого (намеренно или нет – вопрос отдельный) навязывается разобщающее людей либеральное мировоззрение. Это мировоззрение достигает определенной степени терпимости за счет отказа от понятия объективной истины и утверждения в качестве мерила всех вещей и критерия истины человека в его эмпирической данности. Либеральное мировоззрение властно призывает каждого человека выбирать свою собственную истину, и даже свою собственную мораль – определять, что хорошо, а что плохо, -- не признавая для себя никакого авторитета.[3] Как возможно единение человечества, если у него нет ни единой истины, ни единой морали? Я здесь веду семинары по философии. И вот год назад, после первого семинара, ко мне подошла студентка и грустно сказала: "Мы потратили время впустую. Ведь в философии все субъективно, и нет никакой единой истины". Так томится в либеральных оковах дух человека, предназначенный все-таки для познания истины.

         А Христос говорит в Евангелии: "И познáете истину, и истина сделает вас свободными".[4] Иудеи, беседовавшие с ним, возмутились: "мы семя Авраамово, и не были рабами никому никогда". А в ответ слышат: "Истинно говорю вам: всякий, делающий грех, есть раб греха…. Если Сын освободит вас, то истинно свободны будете".[5]

         Не случайно поэтому, что иной способ единения человеческого сообщества существует в христианской Церкви. Церковь с самого начала ощущала себя вселенской, то есть всеобъемлющей и объединяющей реальностью, в которой не имеют никакого значения этнические, социальные и иные различия. "Нет уже Иудея, ни Еллина; нет раба, ни свободного… ибо все вы одно во Христе Иисусе", -- писал в послании к Галатам апостол Павел.[6] Есть в Церкви и высший духовный ориентир, которого упоминает апостол в конце приведенной цитаты. К нему устремляются все члены Церкви, и вокруг него или, точнее, в нем, обретают и подлинное единство друг с другом.

         Каким образом? Дело в том, что путь ко Христу лежит через отвержение греха и его корня – эгоизма, себялюбия. "Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя и возьми крест свой и следуй за Мною".[7] Именно отвержение эгоизма есть непременное условие единения человечества.[8] Только отвергнув свой эгоизм во имя высшего духовного идеала человек может понять другого, "вместить" в себя другого, по выражению апостола Павла, и обрести единство с ним. Т.е. ощутить, что я и другой – одно, и вместе мы составляем единое тело человечества.

         А глобализация и ее универсальная псевдокультура не могут освободить человека от эгоизма. Напротив, то пряником достатка, то кнутом страха они влекут человека к раздуванию своего "я". Во-первых, они учат его самоутверждению, призывая добиваться своей цели чего бы это ни стоило другим ("Don't take 'no' for an answer" – "Не принимай 'нет' в качестве ответа", гласит принцип сформулированных в США "кодексов выживания"), отвергать любую критику и самокритику, никогда не просить прощения (в лучшем случае сказать: "мне очень жаль"). Во-вторых, псевдокультура глобализации учит человека самоудовлетворению ("потребляй!", "наслаждайся!", "собирай!"); и в-третьих, самопрославлению. Утверждению эгоизма способствует и насаждаемое глобализацией либеральное мировоззрение, делающее каждого для себя критерием истины и морали. Эгоистичный, замкнутый на себе самом человек отделен от Бога и от других людей, и не может достичь никакого единства.

         Христианский путь лежит в противоположном направлении. Принявшие Христа как Бога и Спасителя идут за ним по пути христианской любви и самоотвержения, по пути самоумаления, получая в дар его любовь, его победу над смертью, участие в его Божественной жизни и единство с ним и со всем человечеством.

         Однако отвергнуть свой эгоизм и последовать за Христом одним лишь решением воли невозможно. Невозможно отчасти из-за въевшихся в человеческую природу гордыни и стремления к самоутверждению, а также из страха за себя. Но все это преодолевается после вступления человека в Церковь, где он соединяется со Христом в таинстве крещения, а затем начинает жить, подкрепляемый благодатью, то есть Божественной силой и благостью, которые он получает в других церковных таинствах. Божественная благодать изгоняет животный страх человека за самого себя, и помогает ему преодолевать гордыню и самость.

         В Церкви человек учится любить не только Бога, но и других людей, которые становятся для него уже не другими, а ближними в том смысле, в котором в Евангелии объясняет это понятие Христос.[9] И постепено человеку открывается возможность единения со всем человечеством.

         Но как возможно такое единение? Как один конкретный человек может быть един со всеми шестью миллиардами населения Земли? Сегодня нам известно из биологии, что любой организм состоит из клеток, каждая из которых содержит информацию о всем организме. Это означает, что клетки любого организма однородны между собой и однородны со всем организмом, и что каждая клетка потенциально содержит в себе весь организм.[10] При этом клетки не делаются одинаковыми и не перестают различаться между собой и образовывать бесконечное разнообразие членов организма, например, руки, ноги, зубы, уши и т.д. человеческого организма. Все клетки различны, но они составляют гармоничное единство неделимого организма.[11]

         Так и человечество с точки зрения христианства представляет собой единый организм, один род, ведущий свое начало от первого сотворенного Богом человека. А люди, составляющие человеческий род, биологически удивительно схожи, действительно одно-родны. Независимо от пола или национальности, у всех людей последовательности в ДНК (которая содержит всю генетическую информацию) на 99,9 % одни и те же.[12] Поэтому их можно назвать клетками единого организма человечества. Это отнюдь не умаляет их личностной уникальности. На уровне личности каждый человек уникален, и не существует двух одинаковых людей. Но как клетка единого организма человечества, подобно клетке любого другого живого организма, каждый человек потенциально содержит в себе все человечество. А в Церкви, следуя за Христом, подкрепляемый Божественной благодатью, человек может реализовать эту потенциальность силой христианской любви.

         История Церкви знает христиан, думавших о вселенском единстве или осуществивших его на деле в своей жизни. Так в VII веке святой Максим Исповедник писал о пяти разделениях в мире, которые человек призван преодолеть, вернуть к единству, и которые на деле преодолел Христос. А в XX веке греческая монахиня Гаврилия (Папаянни) работала с прокаженными в Индии, учила неграмотных в Африке, помогала людям на всех континентах, живя среди индуистов, квакеров, иудеев, и говорила: "Неважно, куда ты идешь, неважно, как ты живешь. Одно важно: сколько и какого качества любви даешь всем, всем без различия".[13] И в том же веке Силуан Афонский, уже причисленный к лику святых в Православной Церкви, каждодневно молился, с великой скорбью и плачем, за весь мир как за самого себя.

         Но эти люди смогли достичь единства со всем человечеством – бытийно! – только благодаря Христу. Он есть первый вселенский Человек, единый со всеми, потому что он отождествил себя с каждым человеком и умер за грехи всего человечества, всех людей, которые когда-либо родились, рождаются или будут рождены. Своим воскресением он освободил человека от страха смерти, а в Церкави дает ему свою Богочеловеческую жизнь, давая ему возможность открыться всему миру и вместить в свое сердце все человечество.

         Таким образом в христианской Церкви возможно достижение подлинного человеческого единства, которого люди ждут от глобализации и которого глобализация, в силу отмеченных выше проблем, никогда не сможет им дать.